Неточные совпадения
Коробочка, рисунок и стихи были положены
рядом с двумя батистовыми платками и табакеркой с портретом maman на выдвижной
столик вольтеровского кресла, в котором всегда сиживала бабушка.
Почти
рядом с ним на другом
столике сидел студент, которого он совсем не знал и не помнил, и молодой офицер.
Поставив самовар на
столик рядом с буфетом, раскладывая салфетки, она обратилась к Самгину...
Рядом со
столиком Самгина ядовито раскрашенная дама скандировала...
Самгин слушал не ее, а тихий диалог двух людей, сидевших за
столиком,
рядом с ним; один худощавый, лысый, с длинными усами, златозубый, другой — в синих очках на толстом носу, седобородый, высоколобый.
Вечером, вскоре после обеда, в большой зале, где особенно, как для лекции, поставили
рядами стулья с высокими резными спинками, а перед столом кресло и
столик с графином воды для проповедника, стали собираться на собрание, на котором должен был проповедовать приезжий Кизеветер.
Рядом с Софьей Васильевной на низком мягком кресле сидел Колосов у
столика и помешивал кофе. На
столике стояла рюмка ликера.
Доктор осторожно подвел Привалова к креслу, которое стояло у самой кровати больного,
рядом с ночным
столиком, заставленным аптечными банками и флаконами.
Nicolas подхватил Привалова под руку и потащил через
ряд комнат к буфету, где за маленькими
столиками с зеленью — тоже затея Альфонса Богданыча, — как в загородном ресторане, собралась самая солидная публика: председатель окружного суда, высокий старик с сердитым лицом и щетинистыми бакенбардами, два члена суда, один тонкий и длинный, другой толстый и приземистый; прокурор Кобяко с длинными казацкими усами и с глазами навыкате; маленький вечно пьяненький горный инженер; директор банка, женатый на сестре Агриппины Филипьевны; несколько золотопромышленников из крупных, молодцеватый старик полицеймейстер с военной выправкой и седыми усами, городской голова из расторговавшихся ярославцев и т. д.
Тень лакея, такого же старого, как и барин, исчезала, и через минуту
рядом с ломберным столом появлялся сервированный
столик.
Я поднялся на своей постели, тихо оделся и, отворив дверь в переднюю, прошел оттуда в гостиную… Сумерки прошли, или глаза мои привыкли к полутьме, но только я сразу разглядел в гостиной все до последней мелочи. Вчера не убирали, теперь прислуга еще не встала, и все оставалось так, как было вчера вечером. Я остановился перед креслом, на котором Лена сидела вчера
рядом со мной, а
рядом на
столике лежал апельсин, который она держала в руках.
Познакомив с женой, Стабровский провел гостя прежде всего в классную, где
рядом с партой Диди стояла уже другая новенькая парта для Устеньки. На стенах висели географические карты и рисунки, два шкафа заняты были книгами, на отдельном
столике помещался громадный глобус.
Прозоров взглянул на Сарматова какими-то мутными осоловелыми глазами и даже открыл искривившийся рот, чтобы что-то ответить, но в это время благодетельная рука Родиона Антоныча увлекла его к
столику, где уже стоял графин с водкой. Искушение было слишком сильно, и Прозоров, махнув рукой в сторону Сарматова, поместился за столом,
рядом с Иудой.
Адмиральша, Сусанна и майор перешли в квартиру Миропы Дмитриевны и разместились там, как всегда это бывает в минуты катастроф, кто куда попал: адмиральша очутилась сидящей
рядом с майором на диване и только что не склонившею голову на его плечо, а Сусанне, севшей вдали от них и бывшей, разумеется, бог знает до чего расстроенною, вдруг почему-то кинулись в глаза чистота, порядок и даже щеголеватость убранства маленьких комнат Миропы Дмитриевны: в зальце, например, круглый стол, на котором она обыкновенно угощала карабинерных офицеров чаем, был покрыт чистой коломянковой салфеткой; а про гостиную и говорить нечего: не говоря о разных красивых безделушках, о швейном
столике с всевозможными принадлежностями, там виднелось литографическое и разрисованное красками изображение Маврокордато [Маврокордато Александр (1791—1865) — греческий патриот, организатор восстания в Миссолонги (1821).], греческого полководца, скачущего на коне и с рубящей наотмашь саблей.
Комната была просторная. В ней было несколько кроватей, очень широких, с белыми подушками. В одном только месте стоял небольшой
столик у кровати, и в разных местах — несколько стульев. На одной стене висела большая картина, на которой фигура «Свободы» подымала свой факел, а
рядом — литографии, на которых были изображены пятисвечники и еврейские скрижали. Такие картины Матвей видел у себя на Волыни и подумал, что это Борк привез в Америку с собою.
Почтительно поклонясь, гарсон ставит перед ним чашку кофе, маленькую бутылочку зеленого ликера и бисквиты, а за
столик рядом — садится широкогрудый человек с агатовыми глазами, — щеки, шея, руки его закопчены дымом, весь он — угловат, металлически крепок, точно часть какой-то большой машины.
Он шёл
рядом с нею, стараясь зачем-то поднимать ноги выше, от этого ему было неловко идти. Сели за
столик, спросили пива, Яков балагурил, а Макаров, тихонько посвистывая, рассматривал публику прищуренными глазами.
Дулебов садится на скамейку с правой стороны, с ним
рядом садятся: Смельская, неподалеку от них Мелузов и Негина; к ним подходят с левой стороны Великатов и Бакин. Трагик сидит в прежнем положении, к нему подходят Вася и лакей из буфета, который ставит бутылку и рюмки на стол и отходит к стороне. Публика частию стоит, а частию садится за
столики в глубине. Потом Мигаев.
Рядом с этим белым столом стоял роскошный, ажурный рабочий
столик, отделанный внутри зеленою тафтою.
Письмо на бланке лежало на ночном
столике в круге света от лампы, и
рядом стояла спутница раздражительной бессонницы, с щетиной окурков, пепельница. Я ворочался на скомканной простыне, и досада рождалась в душе. Письмо начало раздражать.
В зале два стола заняты преферансом, и тут же
рядом, на маленьких
столиках, водка и закуска, так, чтобы удобно было, держа одной рукой карты, другой потянуться в миску за огурцом.
Подмостки были сооружены; стулья расставлены в двенадцать
рядов; в назначенный день, с семи часов вечера, зала была освещена, у дверей перед
столиком для продажи и приема билетов сидела старая долгоносая женщина в серой шляпе с надломленными перьями, и с перстнями на всех пальцах.
Настя с Парашей, воротясь к отцу, к матери, расположились в светлицах своих, а разукрасить их отец не поскупился. Вечерком, как они убрались, пришел к дочерям Патап Максимыч поглядеть на их новоселье и взял рукописную тетрадку, лежавшую у Насти на
столике. Тут были «Стихи об Иоасафе царевиче», «Об Алексее Божьем человеке», «Древян гроб сосновый» и
рядом с этой пса́льмой «Похвала пустыне». Она начиналась словами...
В первый же день, как Володя съехал на берег и после прогулки по городу зашел в так называемый «устричный салон», то есть маленький ресторан, где специально ели устрицы и пили пиво, разносимое молодой чешкой, — почти вся прислуга и в отелях и частных домах была в то время из представителей славянского племени (чехов) и чернокожих — и среди
ряда стульев у
столиков сел вместе с доктором за один
столик, Володя просто-таки ошалел в первое мгновение, когда, опершись на спинку своего стула, увидал по бокам своей головы две широкие грязные подошвы сапог.
В большой классной комнате до двадцати парт. Темные деревянные
столики с покатыми крышками, к ним приделаны скамейки. На каждой скамье помещается по две девочки. Подле Дуни сидит Дорушка… Через небольшой промежуток (скамейки поставлены двумя
рядами в классной, образуя посередине проход) — костлявая Васса,
рядом с ней хорошенькая Любочка Орешкина. Направо виднеется золотушное личико Оли Чурковой.
Батюшка никогда не сидел на кафедре. Перед его уроком к первой скамейке среднего
ряда придвигался маленький
столик, куда клались учебники, журнал и ставилась чернильница с пером для отметок. Но батюшка и за столом никогда не сидел, а ходил по всему классу, останавливаясь в промежутках между скамейками. Особенно любил он Нину и называл ее «чужестраночкой».
В той боковой зале, где шла более крупная игра в rente et quarante, я заметил наших тогдашних петербургских «львиц» и во главе их княгиню Суворову (рожденную Базилевскую), считавшуюся самой отчаянной игрицей. А
рядом несколько тогдашних знаменитых кокоток с Корой Перль (Пирль) во главе, возлюбленной принца Наполеона. И тут, и у киоска музыки, у
столиков — вы могли наткнуться на парижских знаменитостей той эпохи: и Оффенбах, и актриса Шнейдер, и тенор Марио, и целый ассортимент бульварных лиц.
Красный и растерянный, я слушал, как все хохотали. Особенно потешался Митя Ульянинский. Решили сейчас же нас обвенчать. Поставили на террасе маленький
столик, как будто аналой. Меня притащили насильно. Я отбивался, выворачивался, но меня поставили, — потного, задыхающегося и взъерошенного, —
рядом с Машей. Маша, спокойно улыбаясь, протянула мне руку. Ее как будто совсем не оскорбляло, а только забавляло то шутовство, которое над нами проделывали, и в глазах ее мелькнула тихая, ободряющая ласка.
А тут же, в уголочке ресторана, за круглым
столиком, в полнейшем одиночестве сидел профессор Ф. Ф. Соколов. Он сидел, наклонившись над
столиком, неподвижно смотрел перед собою в очки тусклыми, ничего как будто не видящими глазами и перебирал губами. На краю
столика стояла рюмочка с водкой,
рядом — блюдечко с мелкими кусочками сахара. Не глядя, Соколов протягивал руку, выпивал рюмку, закусывал сахаром и заставал в прежней позе. Половой бесшумно подходил и снова наполнял рюмку водкою.
Ужин подали около четырех на отдельных
столиках в столовой побольше,
рядом с рестораном. Растения густо обставляли эту залу и делали ее похожей на зимний сад. Воздух сгустился. Испарения широких листьев и запах цветов наполняли его. Огни двух люстр и стенных жирандолей выходили ярче на темной зелени.
Один проезжий из Петербурга надворный советник, переехав волховский мост, вышел из коляски, чтобы тут же в обжорном
ряду, где на
столиках продавались горожанками разные припасы, купить себе что-нибудь из съестного на дорогу.
Публика и члены, среди которых были и знакомые уже нам Величковский, Городов, Бабочкин и Петров-Курский бродили и занимали
столики в буфетных залах. Компания, которую мы видели накануне в «Малом Ярославце», сидела и теперь за одним столом.
Рядом с Величковским была на этот раз и его племянница Marie.
В небольшой комнате, «диванной»,
рядом с биллиардной, стоял драгоценный
столик из разноцветных камней, а в углах бюсты адмиралов: графа А.Г. Орлова и В.Я. Чичагова.